Какие пациенты с коронавирусом дольше всего находятся в реанимации

«Кислород закончился. Везде»

Вечером в воскресенье, 6 декабря, в больнице вдруг закончился кислород. Чуть позже выяснилось, что его нет нигде: ни в двенадцатой больнице, ни в восьмой, куда врачи обращались за помощью.

Как я понял, в КГГА ранее пообещали, что в больницу привезут кислородную станцию — емкость в виде бочки, в которую заливают кислород из фур, обходясь без баллонов. Но так и не завезли. В связи с чем персонал больницы был вынужден срочно искать баллоны для кислорода у коллег. Но кислорода в баллонах нигде не было. Это именно та проблема, о которой уже пишут не меньше месяца. Тяжелых больных перевозят в двенадцатую больницу, где есть кислородные станции, но когда и у них кислород заканчивается, наступает коллапс у всех.

Баллоны брали уже даже у скорой. Но надолго не хватало. Если бы реанимация была заполнена, то повторилась бы «итальянская история», когда врачам пришлось бы выбирать: кому жить, а кому умирать.

Фото: Алексей Ермоленко

В понедельник утром я написал пост в «Фейсбуке», что кислород закончился и нигде его нет. К теме подключились коллеги, и кислород появился. Уверен, что благодаря скандалу. Мне жаль, что главврач получил выговор, что, видимо, получили по шапке и все остальные по цепочке — за то, что пациент в реанимации был с телефоном. Но ведь иначе могла бы оборваться человеческая жизнь!

Вряд ли вдруг прямо сейчас в больнице появится станция. Этот вопрос нужно было решать раньше. В больнице есть разводка на централизованное снабжение кислородом, но она не подходит. Ее нужно было еще летом перешить под кислородную станцию («бочку»), на что нужно два-три месяца. КГГА обещала все сделать, но не сделала. А сейчас разводку делать никто не будет, так как ковидное отделение уже заработало, люди лежат.

Поэтому сейчас поставки зависят от баллонов с кислородом, а их везде не хватает. Есть баллоны — есть кислород, нет баллонов — нет кислорода. А значит жить или не жить — это в данном случае лотерея.

Частично ситуацию страхуют кислородные концентраторы, которые, к счастью, имеются в клинике. Но они очень громоздкие, а потому малоэффективны для реанимации, где нужен свободный проход ко всем больным. Но в отделении пульмонологии, где лежат с заболеваниями средней тяжести, они очень даже уместны.

Фото: Алексей Ермоленко

Тяжелых больных стало в десять раз меньше

Несмотря на то, что стали выявлять больше зараженных коронавирусом, больных в тяжелом состоянии стало в десять раз меньше, рассказал руководитель службы анестезиологии и реаниматологии французского госпиталя «Симон Вейль» и автор блога «Вести с фронта COVID-19» Айк Варданян.

Айк Варданян. Фото: Instagram / doc.03

— Во Франции весной было два больших очага коронавируса: в районе Страсбурга, в Париже и пригородах. Тогда концентрация заболевших была высокая, ситуация очень быстро развивалась и усугублялась. В какой-то момент у нас количество больных в реанимации в течение недели увеличилось в четыре раза. Это была пугающая ситуация.

А потом карантин дал свои результаты, заболеваемость стала падать, и в конце мая произошла практически полная стабилизация, уровень заболеваемости стал низким, коронавирус стал такой же болезнью, как остальные. Мы уже научились по-другому подходить к лечению. 

На сегодняшний день количество тяжелых больных с коронавирусом во французских больницах составляет десятую часть от того, что было в марте.

Дело в том, что число зараженных — это данные, необходимые для отслеживания эпидемиологической обстановки

А с медицинской точки зрения важно число госпитализированных больных, число пациентов в реанимации и смертность. Это те цифры, на основании которых можно обсуждать вероятность второй волны

Весной просто не было возможности делать достаточное количество тестов. Сейчас выявляют 13 тысяч зараженных в день. Но если бы в марте-апреле делали такое же количество тестов, как сейчас, то, возможно, выявляли ли бы и больше заболевших.

То есть данные по выявленному числу зараженных относительно ничего не говорят

Для понимания опасности сегодняшней ситуации важно, сколько человек госпитализировано, сколько в реанимации и смертность каждый день. . Весной заболевшие были сконцентрированы в основном в двух французских регионах, а сейчас случаи заражения выявляют по всей стране

Но при этом весной в больницах пришлось закрыть все операционные и увеличить вдвое-втрое количество мест в реанимациях под больных коронавирусом, а сейчас больницы вернулись к своей профильной работе, и под ковид-пациентов в реанимациях выделяется около трети коечного фонда

Весной заболевшие были сконцентрированы в основном в двух французских регионах, а сейчас случаи заражения выявляют по всей стране. Но при этом весной в больницах пришлось закрыть все операционные и увеличить вдвое-втрое количество мест в реанимациях под больных коронавирусом, а сейчас больницы вернулись к своей профильной работе, и под ковид-пациентов в реанимациях выделяется около трети коечного фонда.

Ситуация стала совершенно иной по сравнению с весной. На мой взгляд, она менее опасная. Сейчас те цифры по заболевшим, которые публикуются, это число положительных тестов. Но относительно числа больных в реанимации, в течение последних двух месяцев все почти стабильно. На сегодняшний день количество пациентов реанимации с коронавирусом не составляет и десятой части от того, что было в марте.

Мы рассматриваем три возможных причины такого изменения ситуации. 

Во-первых, сейчас если у кого-то выявляют коронавирус, Минздрав проводит расследование и отслеживает все контакты. Всем контактировавшим делают тесты, раньше этого не было. Таким образом мы получаем высокие цифры по зараженным.

Молодежь много общается, контактирует друг с другом, поэтому возможно заражение большого количества людей, при этом они болеют в легкой форме или без симптомов.

Второй элемент — возможно, вирус мутирует. Потому что многие коллеги замечают, что даже у тяжелых пациентов болезнь не дает тех осложнений, что были в начале пандемии.

Третья причина — раньше пациентов с тяжелой формой заболевания сразу интубировали и подключали к аппарату ИВЛ. Сейчас это не делают сразу, а стараются подождать какое-то время. И таким образом 10-20% избегают длительного нахождения в реанимации.

Если весной больной попадал в реанимацию, то минимум три недели он там находился на аппарате ИВЛ. Сейчас части пациентов удается избежать этого, соответственно они быстрее переходят к восстановительному периоду. Поэтому раньше концентрация больных в реанимации была высокой, а сейчас ситуация изменилась в лучшую сторону.

Весной страха у врачей было больше, поскольку тогда мы не знали, с чем имеем дело. Сейчас мы смотрим на коронавирус как на одну из инфекционных болезней, поскольку знаем, как защищаться, что надо делать, чтобы не заразиться, и понимаем, как лечить.

Поддерживающая терапия при COVID-19 в ОРИТ

В отделении реанимации и интенсивной терапии взрослым пациентам с COVID-19 назначают поддерживающую инфузионную терапию и гемодинамическую поддержку, для проведения которых ESICM дает следующие рекомендации:

• Больным с коронавирусной инфекцией и шоком следует измерять динамические параметры (температура, время наполнения капилляров, анализ лактата в крови (сыворотки) для сравнения со статическими показателями, чтобы оценить ответ на инфузионную терапию)
• Пациентам с COVID-19 и шоком для неотложной ресусцитации предпочтение отдается консервативной стратегии инфузионной терапии, а не либеральной стратегии
• Больным с короновирусной инфекцией и шоком при необходимости проведения неотложной ресусцитации рекомендуется применять кристаллоиды, а не коллоиды.
• При коронавирусной инфекции и шоке для неотложной ресусцитации следует отдавать предпочтение сбалансированным / буферизированным кристаллоидам, а не несбалансированным кристаллоидам
• При коронавирусной инфекции и шоке для неотложной ресусцитации НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ использовать гидроксиэтилкрахмал
• При COVID-19 и шоке для неотложной ресусцитации НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ использовать декстран
• При COVID-19 и шоке для начальной ресусцитации ПРОТИВОПОКАЗАНО использовать альбумин
• При коронавирусной инфекции и шоке в качестве вазопрессора первой линии рекомендуется отдавать преимущество норадреналину
• Если норадреналин недоступен, в качестве вазопрессора первой линии рекомендуется применять адреналин или антидиуретический гормон (вазопрессин)
• При коронавирусной инфекции и шоке НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ назначать дофамин при условии наличия норадреналина, адреналина или вазопрессина
• При коронавирусной инфекции и шоке рекомендуется отдавать преимущество использованию вазопрессина в качестве средства второго линии, а не титровать дозу норадреналина, если целевое значение показателя среднего артериального давления не достигается путем применения только норадреналина
• При коронавирусной инфекции и шоке рекомендуется поддерживать уровень среднего артериального давления в пределах 65-70 мм рт ст
• При наличии признаков сердечной дисфункции и персистирующей гипоперфузии у больных с COVID-19 и шоком, несмотря на инфузионную терапию и применение норадреналина, рекомендуется отдавать предпочтение добавлению добутамина, а не повышением дозы норадреналина
• При рефрактерном шоке рекомендуется применять низкие дозы кортикостероидов

Стандартная схема назначения кортикостероидов при септическом шоке: ГИДРОКАРТИЗОН – 200 мг в сутки внутривенной (болюсно или капельно)

Можно ли в больницу взять свой аппарат

В период эпидемии COVID-19 у ряда состоятельных людей возникла идея приобрести свой аппарат ИВЛ, чтобы в условиях дефицита иметь его с собой или вызвать медперсонал на дом для лечения. Такие предположения отражают полное непонимание процесса лечения в условиях палат интенсивной терапии, так как:

• один только аппарат ИВЛ ничего не решает, он должен быть совместим с остальной аппаратурой;
• подключение и наладка могут занять несколько дней, что в условиях острой дыхательной недостаточности будет критичным;
• у больных в тяжелом состоянии поражены не только легкие, высокая нагрузка приходится на сердце, почки, печень, для их контроля требуется многофункциональная аппаратура;
• режим вентиляции должен изменяться в зависимости от анализов крови и томографии, что невозможно в регулярном режиме выполнить в домашних условиях.

ИВЛ при коронавирусе необходим при критичном падении уровня кислорода, то есть в случае тяжелого течения вирусной пневмонии. Остальным 80% пациентов процедура не понадобится. ИВЛ и другую интенсивную терапию проводят в реанимации или специально оборудованных палатах.

«Иногда пациенты не понимают, почему их госпитализируют»

Были и такие пациенты, которые говорили, что их нужно выписать, что они не больны и с ними всё хорошо. К примеру, говорили, что намерены жить ровно столько, сколько бог им отмерил.

Пациентов с гипоксией, как правило, нет в отделениях, мы этого не допускаем. Таких обычно привозят. Они, простите, синего цвета. В тканях катастрофически не хватает кислорода. Они не могут не то чтобы шевелиться, а даже говорить. На эмоции, мысли, сознание – на всё это, в прямом смысле, не хватает воздуха.

Чаще всего поступают пациенты в гораздо лучшем состоянии. Иногда они не понимают, почему их госпитализируют. В таких случаях хорошо работает визуализация. Мы делаем компьютерную томографию, показываем пациенту состояние его лёгких, чтобы он осознал реальность угрозы своей жизни. После этого, как правило, вопросы отпадают.

Почему пациенты не доверяют? Эта ситуация не сложилась в один момент. Это всё копилось и росло как снежный ком. Вспомните 90-е годы, когда ничего не было, а невозможно ведь определить диагноз и оценить риски, когда под рукой только фонендоскоп и молоток. Сейчас ситуация улучшается. Есть довольно большое количество людей, которые с уважением относятся к нашему труду. Как правило, это те, кого врачи спасли, они благодарны. Нам этого достаточно.

Фактор крови

— В статистике заболевших женщин всегда больше, чем мужчин.

— Может быть, но наряду с возрастом 65+ один из основных факторов летальности – мужской пол. Интересный факт: беременность при свином гриппе была безусловным фактором риска. А с коронавирусом такого нет. Летальных случаев среди беременных не больше, чем во всей популяции.

— Склонность к тромбозам – генетическая. Есть анализ, который её выявляет. Есть ли взаимосвязь генетики с возможной смертностью от COVID?

— Может — да, может — нет. Тут нужны масштабные исследования на тысячах пациентов. Есть много предположений о том, что кто-то рискует больше, кто-то меньше. Но это лишь кулуарные разговоры. Наверное, все слышали про  I группу крови – якобы заболевших людей с такой группой меньше. Яркий пример: я переболел коронавирусом с пневмонией (у меня II группа крови). А моя жена не заболела. Анализы были отрицательные, клинических проявлений не было. У неё – I группа крови. Мы посмеялись по этому поводу, мол, живое свидетельство, что I группа неуязвима. Но коллеги, которые работают в COVID-отделениях больших больниц в России, говорят, что больных с первой группой тоже хватает.

— Как вы перенесли коронавирус?

— Был на больничном три недели, испытал довольно неприятные ощущения. Была изматывающая интоксикация.

— У вас семья врачей?

— Да, жена – врач невролог в краевой больнице. Тёща — врач-офтальмолог. А мои родители далеки от медицины, мама – театральный деятель.

Сколько стоит вылечиться от коронавируса

Стоимость лечения зависит от того, насколько тяжело протекает болезнь. Каждый больной Covid-19 обходится страховой системе в сумму от 20 до 200 тысяч рублей. Эти цифры были озвучены на брифинге зампредом комитета здравоохранения Н. Алимовым:

– цена на лечение зависит от степени выраженности симптоматики и наличия сопутствующей пневмонии. Если у человека легкая форма болезни, его можно вылечить за 30 тыс. руб. и меньше, для тяжелых больных, которые лечатся в реанимации, эта сумма может дойти до 200 тыс. руб.

Статистика выздоровлений в значительной степени зависит от особенностей ее ведения

Пребывание в реаниматологическом отделении в принципе наиболее дорогостоящее, так как там применяются самые дорогие лекарства – антибиотики, противовирусные, а также проводится интенсивная терапия. Прибавить сюда еще труд врача-реаниматолога, оплата которого тоже отличается от стоимости работы других узких специалистов.

Смерть мозга

На основании данных, свидетельствующих о прекращении функционирования мозга, его ствола, консилиумом врачей подтверждается смерть мозга. Это понятие закреплено юридически и определяет смерть человека, несмотря на наличие сердечной деятельности и дыхания, поддерживаемых искусственно.

Системы поддержания жизни имеют высокую стоимость, поэтому на определенном этапе ставится вопрос об отключении больного от аппаратов жизнеобеспечения. Это создает возможность получения донорских органов для трансплантации.

Определены следующие критерии смерти мозга:

1. Повреждение структуры головного мозга. Обязательно наличие травмы в анамнезе, после которой однозначно восстановление его строения невозможно. Диагностику проводят с помощью КТ.
2. Полное обследование подтверждает, что угнетенное состояние не вызвано интоксикацией.
3. Температура тела 32°С и более. Гипотермическое состояние может привести к угасанию электрической активности на ЭЭГ, но при повышении температуры показатели восстанавливаются.
4. Период наблюдения при травмах составляет от 6 до 24 часов, после лекарственной интоксикации и у детей время наблюдения увеличивают.
5. Не реагирует движением на сильную боль, нет рефлекторных реакций на боль в виде частого дыхания, сердцебиения.
6. Апноэ подтверждается специальным тестом. Чистым увлажненным кислородом или в смеси с углекислым газом проводится вентиляция легких 10 минут. После этого снижают его подачу. Спонтанное дыхание должно восстановиться в течение 10 минут. Если этого не происходит, диагностируют смерть мозга.
7. Отсутствие корнеальных рефлексов: нет движения глаз при пробе холодом, фиксированные зрачки, пропадает роговичный, глоточный, рвотный рефлекс, мигание, глотание.
8. ЭЭГ в виде изоэлектрической линии.
9. По данным ангиографии отсутствует кровоток. При офтальмоскопии в сетчатке обнаруживаются склеенные эритроциты – признак остановки кровотока.

Могут ли тяжелые пациенты восстановиться?

При других видах пневмонии вентиляция легких сопровождается медикаментозным лечением. Оно помогает побороть первопричину заболевания. Но в случае с коронавирусом ситуация сложнее.

«Пока нет никакого утвержденного лечения кроме как поддерживающего. Этим мы и занимаемся в отделениях интенсивной терапии. Мы вентилируем легкие, поддерживаем высокие уровни кислорода, пока люди не восстановятся», – рассказала The Guardian председатель Фонда легких Австралии профессор Кристин Дженкинс.

В России, по словам Сергея Царенко, применяются различные противовирусные лекарства, в том числе от вируса иммунодефицита человека.

Большинство пациентов, оказавшихся на ИВЛ, умирают, уверяет французская новостная служба NPR. В Великобритании, согласно данным Национального центра аудита и исследований интенсивной терапии в Лондоне, из 98 пациентов, подключенных к ИВЛ, только 33 выписали живыми.

Китайские исследователи изучили кейсы 710 пациентов с COVID-19. Из 52 человек, оказавшихся в реанимации, 22 требовалась искусственная вентиляция легких. 19 человек, то есть 86%, умерли.

Выжившие, как обращают внимание в Washington Post, сталкиваются с психологическими и физическими проблемами. Даже спустя год многие из них страдают от посттравматического стрессового расстройства, депрессий, испытывают трудности в повседневных процедурах, таких как мытье или прием пищи

Всех не спасти

— Вы назвали ковидное время военным. Почему?

— Когда к нам приходят новые врачи и видят отделение, то первая реакция: какой ужас, мы не привыкли работать с таким обилием больных. Я им говорю: вы успокойтесь, надо посмотреть на это глазами военного. Да, больных много. Из них какая-то часть, к сожалению, погибает. Надо бороться до последнего, но быть готовым ко всему. Ещё одна часть – пациенты, которые поправляются. И надо продолжать лечение. Есть ещё те, за кого ты борешься. Они требуют наибольших усилий. Это так называемая «сортировка» больных. Во время войны сортировка была на этапах эвакуации. Военный доктор понимал, что всех не спасти, поэтому надо концентрировать усилия на тех, для кого это наиболее эффективно.

— Каков процент смертности в реанимации?

— В начале пандемии американские специалисты, с которыми мы общались по скайпу, называли цифру: на ИВЛ выживают только 12 %. Нам бы хотелось, чтобы было больше. Но родных мы предупреждаем: на ИВЛ погибает большинство. Однако есть пациенты в Перми, которые были на ИВЛ две-три недели и поправились.

Врачам, которые работали в хирургических реанимациях, трудно привыкнуть к тому, что больной на ИВЛ находится не один-два дня, а очень длительное время. Нужен особый психологический настрой. Сейчас у меня в отделении реанимации на ИВЛ десять человек. И если ничего не случится, они будут на аппарате неделю, две, три. Это длительная борьба за жизнь, изменение параметров искусственной вентиляции лёгких, неоднократная смена антибиотиков, попытка отключения – тянет ли самостоятельное дыхание или нет. Тут доктор должен понимать: если больной на ИВЛ, то это надолго. Поэтому мы рано делаем трахеостомию, чтобы трубку поставить напрямую в трахею. Это правильно тактически, улучшает состояние пациента и немного увеличивает его шансы на жизнь. 

— В реанимации в основном пожилые люди?

— Сейчас из 12 человек у нас девять человек в возрасте 65 +. Но есть пациенты в возрасте 26, 49, 55 лет. Говорить, что это заболевание определённой возрастной категории, нельзя. Вот дети действительно значительно реже болеют тяжело. Поэтому сейчас детские реанимации стали принимать взрослых.

— Когда всё это закончится?

— На примере всех пандемий и эпидемий скажу: все они закончились через какое-то время. Есть два момента, от которых это зависит: популяционный иммунитет (когда переболеет половина земного шара, и мы к этому движемся семимильными шагами) и создание вакцин. Каждый год в марте ВОЗ делает прогноз по северному полушарию и готовит вакцину, которая будет защищать от разных штаммов гриппа. Думаю, через год или два нас будут прививать четырёхвалентной вакциной, в которую будет входить наряду с гриппами А, В и H1N1 и коронавирус.

— В чём вас разочаровал коронавирус?

— Я рассчитывал на жаркую погоду, потому что все респираторные вирусы исчезают в это время. Но с коронавирусом так не произошло. Второе разочарование: все говорили, что вирус не стремится убивать. Популяционная цель у него – выжить, поэтому, переходя от особи к особи, он станет менее убийственным. Этого тоже не произошло.

ДОСЬЕ
Сергей Ляпустин окончил ПГМА им. Вагнера. Инфекционист, реаниматолог, кандидат наук, ассистент кафедры анестезиологии и реаниматологии в ПГМУ. Работал реаниматологом в краевой клинической инфекционной больнице, горбольнице № 3. С 2017 г. – заведующий отделением реаниматологии горбольницы № 3.

День сурка

Сутки в палате проходят по неизменному расписанию — процедуры,еда,сон,трудности с дыханием. Пациенты просыпаются. Врачи измеряют им давление,температуру,ставят уколы. Затем следует завтрак. Сергей рассказал,что кормят в больнице хорошо.

Медицинская палата.

Дарья Зыкова

До обеда кому-то меняют капельницу,кому-то назначают процедуры. Потом до самого вечера у всех пациентов свободное время,которое они проводят в четырех стенах. Звонят родным и близким. Гуляют по палате. Полдник.

После ужина — снова процедуры,прием лекарств(пациент не знает,каких именно) и подготовка ко сну. И весь день под кислородом,иначе невозможно дышать.

Врачи Алтайского края. Коронавирус.

Антон Федотов / altairegion22.ru

Сергей Подоленко,
пациент ковидного госпиталя:

После реанимации Сергей видит врачей реже. Конечно,они все еще приходят для проверки самочувствия больных. Медсестры — постоянные спутники в палатах. Но в реанимации лица в щитках для пациентов были «вечными ликами». По словам пациента,в реанимации лежали по пять «тяжелых», и над каждым тряслись врачи — не отходили ни на минуту.

Ковидный госпиталь в Алтайском крае. Коронавирус.

altairegion22.ru

Сергей Подоленко,
пациент ковидного госпиталя:

Сергей идет на поправку. Температуры уже нет,но есть проблемы с сатурацией. Пока мужчина неподвижен,она в норме. Как только прогуляется по комнате — падает на несколько процентов.

Он надеется,что как только сатурация придет в норму,то вернется домой к супруге. «Все плохое позади», — говорит он. И пусть это действительно будет так.

Особенности применения искусственной комы

Введение пациента в состояние медикаментозного сна проводится исключительно в условиях реанимационного отделения. Больной пребывает под постоянным наблюдением медицинского персонала.

Для введения больного в состояние медикаментозного сна применяют:

• снотворные средства, используемые для кратковременного наркоза (пропофол позволяет ввести пациента в состояние медицинского сна на несколько часов, и за счет краткосрочного действия обладает наименьшим риском развития осложнений); 
• транквилизаторы бензодиазепины (препараты диазепама позволяют ввести пациента в медикаментозный сон до трех суток); 
• барбитураты (обеспечивают лучшее нейропротекторное действие при травмах головы или инсультах, а также позволяют предупредить развитие отека мозга).

Дыхание пациента в состоянии медикаментозного сна поддерживается при помощи вентиляции легких. Все функции внутренних органов постоянно контролируются при помощи аппаратной и лабораторной диагностики (электрокардиограмма, электроэнцефалограмма, биохимия крови).

Применение в рамках реанимационной терапии

Искусственная кома нередко проводится при пневмонии, когда на фоне воспаления легких развивается острая дыхательная недостаточность. Чаще подобные патологии выявляются у больных с осложненным гриппом, у которых быстро развивается вирусная или бактериальная пневмония и респираторный дистресс-синдром (угрожающее жизни состояние, характеризующееся диффузной инфильтрацией и гипоксемией – снижение концентрации кислорода в крови).

При инсульте ишемического типа пациента погружают в состояние искусственной комы, если выявляется обширный очаг поражения, что ассоциируется с высоким риском прогрессирования неврологических нарушений — эта мера в некоторых случаях позволяет улучшать исход ОНМК. Тяжелые черепно-мозговые травмы, полученные в результате аварии, ушиба, нападения, ассоциируются с острым нарушением кровотока, отеком мозга, дислокацией и сдавлением мозгового вещества.

Нередко коматозное состояние развивается самопроизвольно как защитная реакция организма на негативное внешнее воздействие — ЧМТ, нарушение мозгового кровотока, прием большой дозы алкоголя или наркотического вещества, нарушение дыхательной и сердечной деятельности вследствие осложненной, остро протекающей соматической патологии.

Как вывести из комы в подобных случаях, расскажет лечащий врач. Обычно терапевтические мероприятия сводятся к поддержанию витальных функций организма.

Пациент приходит в сознание самостоятельно или переходит в вегетативное состояние (минимального сознания). Больной может засыпать и просыпаться, глотать пищу, моргать, но совершенно не реагирует на речь, не разговаривает, не ходит самостоятельно.

Длительность вегетативного состояния, как и самой комы, предсказать трудно. Оно может длиться годами и даже всю жизнь.

Особенности проведения в детском возрасте

Психоэмоциональные реакции пациентов нередко затрудняют процесс лечения и негативно влияют на выздоровление. Медикаментозная седация как альтернатива местной анестезии показана при некоторых видах стоматологического лечения. Болезненные манипуляции, стресс, незнакомая обстановка отрицательно сказываются на психоэмоциональном статусе ребенка.

Параллельно возникают такие реакции, как повышение показателей артериального давления, увеличение числа сердечных сокращений, тахипноэ (учащенное, поверхностное дыхание). В этих случаях обычно применяют Тиопентал натрия или Мидазолам.

Снятие прибора

При продолжительном применении аппарата есть риски, поэтому он остается вариантом для оказания экстренной помощи. Обычно возникают проблемы с гемодинамикой, формируется эмфизема легких, деструктивная пневмония, стеноз трахеи, метаболический ацидоз, воспалительные реакции во внутренних органах. Поэтому при нормализации показателей оксигенации аппарат ИВЛ отключают. Делают это при следующих показаниях:

• самостоятельное дыхание;
• оксигенация кислородом составляет 96% и более.

Если пациент дышал через респираторную маску, ее снимают. Выводят назальные трубки

Делают это осторожно, постепенно, чтобы не повредить слизистую оболочку

Если у пациента была установлена трахеостома, процесс проводится под контролем врача. Соблюдают правила гигиены и антисептики, чтобы исключить занесение инфекции. Процедуру проводят по следующим этапам:

• антисептическая обработка трахеи, бронхов;

• если установлена манжета, ее постепенно сдувают;

• извлекают канюлю;
• обрабатывают края отверстия антисептиком;
• накладывают повязку, фиксируют.

Края отверстия должны зажить самостоятельно. Обычно требуется несколько суток. Чем раньше пациент начинает дышать самостоятельно, тем быстрее требуется процедура деканюляции.