Ковид статьи для врачей

Из-за парты – в больницу

Так как врачей не хватает, то и студенты, и преподаватели Дальневосточного государственного медицинского университета работают в медицинских учреждениях города. COVID-19, по словам ректора ДВГУМУ Константина Жмеренецкого, переболело 67 студентов. Все после выздоровления продолжили работать.

«Все, кто работает с пациентами с COVID-19, проходят обязательную краткосрочную подготовку. Сейчас привлечены к оказанию медицинской помощи в 14 поликлиниках и 21 стационаре Хабаровска, Комсомольска-на-Амуре и в районных больницах на должностях младших медицинских работников 25 студентов, из них для работы в условиях COVID-19 – 9 человек, на должностях средних медицинских работников – 596 студентов и 77 ординаторов (с COVID-19 – 319 студентов и 48 ординаторов). На должностях врачей-стажеров с больными ковидом работает 51 ординатор. На должностях врачей-специалистов учреждений первичного звена – 117 ординаторов. Среди профессорско-преподавательского состава привлечены 132 человека, из них 35 человек работают с больными коронавирусом, и 60 – на телефонах горячей линии министерства здравоохранения. 61 студент занят волонтерской деятельностью», – рассказал Константин Жмеренецкий.

Фото: pixabay.com

Антибиотики без показаний

Та же история с антибиотиками. В рекомендациях написано, что перед назначением нужно смотреть анализы крови, лейкоциты, прокальцитонин, другие параметры, только потом выписывать. Но ведь выписывают в поликлиниках всем подряд! Часто профилактически дают — этого нигде в мире нет, чтобы давали антибиотики профилактически! Профилактический прием антибиотиков при ковиде вызывает большую смертность. И если присоединяется бактериальная инфекция потом, то ее тяжелее уже будет лечить, потому что это антибиотикрезистентная пневмония.  

И это все настолько втемяшили в головы людей, что до катастрофы довели. Ведь люди скупают в аптеках все лекарства, «Азитромицин», уже все знают, что такое «Клексан». В Израиле человек не может просто пойти в аптеку и купить себе антибиотик, ему должны выписать рецепт. 

Антибиотики могут присутствовать в лечении, когда есть лейкоцитоз и повышение прокальцитонина. 

Почему в России выписывают человеку антибиотики без показаний — наверное, от страха, чтобы просто что-то выписать. Иногда выписывают по три антибиотика, выписывают одного ряда антибиотики. Конечно, в такой ситуации у людей возникает страх и паника, когда врачи раздают антибиотики на всякий случай. Но на всякий случай давать нельзя. Давайте на всякий случай химиотерапию сделаем, дадим антиконвульсанты? Нельзя так делать, это не лечение.  

Про маски — зачищают ли они?

Частицы вируса действительно меньше, но у них нет ног и крыльев. Частицы вируса перемещаются с выдохом. Основной путь передачи вируса — аэрозольный. Вирус не выбегает изо рта и не бежит в сторону своей потенциальной жертвы. Он идет с потоками воздуха. Когда человек надевает маску, потоки воздуха изменяются, и есть исследования, которые это подтверждают. 

Как можно спорить с тем, что потоки изменяются, когда есть барьер? Это то же самое, когда человек кашляет, прикрываясь рукой. Маска — это физический барьер. И далее — меняется траектория распространения аэрозоля. До 70% снижается передача вируса даже при ношении многоразовой тканевой маски. Понятно, что такую маску нужно постоянно стирать. Трусы ведь все стирают, так и тут. Поэтому не надо рассказывать, что не хватает денег на маски — можно взять многоразовую. 

Кроме того, что маска — это барьер сама по себе, при ее ношении снижается и количество вируса, которое человек может принять. Соответственно, ответ организма на это количество вируса будет совсем другим. 

Это все подтверждают исследования, это не чей-то заказ, мне никто за это не платил. Я человек открытый в информационном пространстве, идите, смотрите, можно все посмотреть. Если кому-то сильно хочется, можно даже проследить, откуда приходит ко мне зарплата.

О резистентности к антибиотикам

Медицинская статистика в странах постсоветского пространства собирается плохо, ее нет. Мы можем говорить о европейских странах, Японии, Южной Корее, Америке. В прошлом году было задокументировано 700 тысяч смертей от резистентности к антибиотикам. 

Сколько их было на самом деле, а не только задокументированных — подумайте. А если мы добавим другие страны, где нет компьютеризированной системы, где никто не считает, сколько людей антибиотики приняли, страны, где люди лечатся сами антибиотиками дома… Мы получим не 700 тысяч, а два миллиона смертей в год. Ковид еще столько не убил. 

Вообще, смертность от ковида дикая именно из-за неправильного лечения. Все друг другу пересылают информацию о лечении. Да вообще, того, кто переслал информацию с дозами, кто не врач, нужно привлекать к уголовной ответственности. Потому что они не имеют права рекомендовать, они не несут никакой ответственности за это, не обладают знаниями. 

Тяжелая и критическая формы

В случае, если болезнь переходит в тяжелую или критическую форму, главной задачей становится спасти человека от его собственного иммунитета. Пациентам (подавляющая часть из них находятся в реанимации) вливают большие дозы мощных противовоспалительных препаратов с разным механизмом действия. Сюда относятся, например, стероидные гормоны вроде дексаметазона и препараты, мешающие действовать веществам, стимулирующим реакцию воспаления. Такие вещества называют цитокинами, и их неконтролируемое выделение — цитокиновый шторм — является главным драйвером тяжелой и критической форм ковида.

Убедительные доказательства эффективности на сегодня продемонстрированы только для стероидов , которые мощно угнетают иммунную систему в целом. Именно поэтому их нецелесообразно и даже опасно применять на более ранних этапах болезни, пока иммунитет еще помогает человеку побороть вирус, а не уничтожает собственный организм.

Делать ли прививку от гриппа, если вокруг — коронавирус?

В отдельных работах показано, что противовоспалительные препараты на основе так называемых моноклональных антител тоже могут работать. Самый известный (но далеко не единственный) из таких препаратов — тоцилизумаб. 

Это антитела, намертво прикрепляющиеся к рецептору одного из главных провоспалительных цитокинов, интерлейкину 6. Когда тоцилизумаб сидит на рецепторах, интерлейкин 6 не может соединиться с ними и запустить сигнал, усиливающий воспаление. 

Тоцилизумаб был разработан для лечения ревматоидного артрита — аутоиммунного заболевания, также связанного с «неправильным» воспалением, и в терапии COVID-19 его стали применять, что называется, по аналогии. 

Постепенно появляются и специфические «антиковидные» антитела — например, препарат Regeneron, ставший знаменитым после того, как его влили президенту Дональду Трампу. Но пока такие антитела недоступны для широкого применения и используются главным образом в рамках клинических испытаний. 

В некоторых государствах (особенно широко в Китае, но и в других странах тоже, в России в том числе) пациентам, которые находятся в критическом состоянии, переливают плазму крови добровольцев, переболевших COVID-19. Такое вмешательство называют пассивной иммунизацией: антитела переболевших, «настроенные» на SARS-CoV-2, частично обезвреживают вирус, беря на себя функции антител пациента, которых мало, или они почему-либо работают не очень хорошо. Однако серьезных доказательств, что плазма крови перенесших коронавирусную инфекцию помогает тяжелобольным пациентам с COVID-19 выкарабкаться, нет.

 ***

Обобщая эту длинную статью, коротко описать современные подходы к терапии COVID-19 можно так. 

На ранних этапах болезни, когда симптомы не угрожают здоровью (хотя могут быть весьма неприятными), пациентам не назначают ничего. 

Если появляются проблемы с дыханием и признаки гиперактивации воспаления, врачи начинают профилактику тромбообразования и при необходимости помогают человеку дышать, давая ему кислород.

Магистральные направления терапии у пациентов в тяжелом и критическом состоянии — обеспечить организм кислородом, остановить патологическое воспаление, минимизировать риск и негативные последствия многочисленных микротромбов и дать поддержку тем органам, которые перестают нормально работать. 

И даже если вам очень хочется поскорее выздороветь, принимать какие-либо препараты при легких формах COVID-19 в лучшем случае бесполезно, а в худшем — вредно.

Осложнения и последствия COVID-19

Среди наиболее серьезных осложнений COVID-19 выделяют:

• Острая почечная недостаточность (ОПН) — 14-53% случаев;
• Острый респираторный дистресс-синдром (ОРДС) — примерно в 15-33% случаев;
• Острая сердечная недостаточность — от 7 до 20% случаев;
• Аритмии — около 10-12% случаев;
• Вторичная инфекция (присоединение других вирусных, бактериальных или грибковых инфекций) — около 10% случаев;
• Дыхательная недостаточность в острой форме — около 8% случаев;
• Сепсис, инфекционно-токсический шок (ИТШ) — до 8% случаев;
• Миокардит (воспаление сердечной мышцы);
• Диссеминированное внутрисосудистое свёртывание — обнаруживалось у 71 % погибших;
• Летальный исход.

Факторы риска для развития осложнений:

• Иммуносупрессия — ВИЧ-инфекция, ОРЗ и др.;
• Заболевания сердечно-сосудистой системы — артериальная гипертензия (гипертония), аритмии, сердечная недостаточность, коронарная недостаточность;
• Заболевания органов дыхания — бронхиальная астма, синдром респираторного расстройства у взрослых (ОРДС), хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ);
• Эндокринные расстройства — сахарный диабет, ожирение;
• Забоелавния почек — нефриты, почечная недостаточность.

Ношение маски может вызвать гипоксию?

Людям, прежде чем рассуждать про гипоксию, хорошо бы разобраться в том, что такое гипоксия, какие у нее параметры. Всем этим людям для начала нужно изучить биохимию, анатомию, физиологию и так далее. Вот на основании каких исследований люди утверждают, что ношение масок вызывает гипоксию? Откуда они это берут? На основании каких параметров они это говорят, как они это измеряли, у кого брали газы крови? Люди просто несут какое-то мракобесие. Я с такими людьми не спорю, ну как с ними можно спорить?

Мы, врачи, носим маски по 18 часов. И они плотнее, чем многоразовые маски. И ничего. И голова у нас не болит. В N59 тоже ходим, она еще более плотная, чем обычная маска. 

Что касается ковид-диссидентов — таким людям невозможно что-то доказывать. Я выкладывал видео, где я хожу в отделении, в защите, и мне говорили, вот еще один проплаченный. Люди говорили, что все это ерунда. А потом эти же люди звонили мне со слезами и  просили спасти им мать. Сейчас ведь почти каждой семьи это коснулось. Почти невозможно встретить человека, у которого бы кто-то из близких или знакомых тяжело не переболел. Проблема в том, что когда люди все это осознают, уже поздно.

Полную версию интервью смотрите ниже. 

Определить невозможно

Причём симптомы ОРВИ могут оказаться признаком именно ОРВИ, а не коронавируса. Люди продолжают болеть и «обычными» заболеваниями: ангинами и бронхитами.

«Когда приходит человек с жалобами, схожими на коронавирус, как нам определить, действительно ли он им болен? Никак. Почему? Потому что не у всех действительно заболевших пропадает обоняние и вкус, и не у всех, у кого пропало обоняние и вкус, обязательно коронавирус. Этот симптом возможен и при простудном отёке слизистой оболочки носа. По клинике, при первоначальном осмотре, точно определить, отчего возник подобный симптом невозможно», – отмечает Виктория Алипова. 

Новость по теме

Почти 340 жителей Хабаровского края заболели коронавирусом за сутки

Средняя форма

Терапия пациентов, у которых появились трудности с дыханием, постоянно менялась на протяжении эпидемии. В первые месяцы им в буквальном смысле давали что придется, пробуя все вещества, которые теоретически могли бы помочь. 

Но уже к середине лета, когда ученые провели множество исследований, стало ясно, что действенных препаратов, которые бы радикально ускоряли выздоровление, нет. Кроме того, как и в случае легкого течения, большинство пациентов, у которых болезнь перешла в эту стадию, поправятся. 

Но сегодня у нас уже есть способы помочь организму и поддержать его в борьбе с вирусом.

На этой стадии вирус размножается в легких, а иммунная система разворачивает «тяжелую артиллерию», запуская масштабную реакцию воспаления. В норме она должна помогать иммунным клеткам бороться с инфекцией, но если воспаление разыграется чрезмерно сильно, оно начинает повреждать собственные ткани и органы. Жестокие сражения с вирусом неизбежно повреждают клетки легких — мы помним, что вирус можно уничтожить, только убив клетку, в которой он сидит — и пациентам перестает хватать кислорода. 

Почему приезда скорой ждут часами, а иногда — сутками? Врачи скорых — о том, что происходит по всей стране

Из-за гипоксии страдают многие органы, и, чтобы не допустить опасного ослабления и «поломок», больным, у которых содержание кислорода в крови падает ниже определенного уровня, дают его извне. Сначала при помощи приборов, которые снабжают легкие O2 через маску или носовые канюли, а если это не помогает, пациента могут подключить к аппарату ИВЛ и подают газовую смесь с кислородом по трубке, вставленной в трахею. В этом случае мы говорим уже о тяжелой форме болезни.

Еще одна линейка препаратов, которые помогают снизить риск плохого сценария — антикоагулянты, или лекарства, мешающие крови сворачиваться. Примерно с весны врачи заметили, что у пациентов с коронавирусной инфекцией, которая перешла в относительно серьезную форму, в различных органах появляются микротромбы. Эта патология — одно из следствий гиперактивации воспалительных процессов. 

Образование сгустков крови опасно сразу по многим причинам. Из-за сужения или полного перекрытия капилляров различные органы, в том числе мозг или сердце, хуже снабжаются кислородом — а при развившейся пневмонии они и так его недополучают. Хроническое кислородное голодание ухудшает общее состояние и увеличивает риски, что какой-нибудь орган окончательно откажет. Кроме того, оторвавшийся тромб может закупорить важный сосуд, а это чревато такими смертельно опасными последствиями, как, например, легочная эмболия (если прекратится кровоток в легочной артерии). Очень часто тромбы возникают в нижних конечностях. 

Антикоагулянты предотвращают формирование тромбов, но если переборщить с ними, у пациента может начаться кровотечение. Поэтому, хотя сегодня антикоагулянты являются обязательной частью поддерживающей терапии при коронавирусной инфекции, назначать их может только врач! 

Можно ли делать КТ без назначения врача? Чем вредит это обследование и когда без него не обойтись

При подозрении на присоединившуюся бактериальную инфекцию пациентам дают антибиотики. Их «профилактическое» назначение неразумно и вредно, и руководства по лечению COVID-19 многих стран, а также общее руководство от ВОЗ прямо указывают не делать этого [], [].

Одно время исследователи и врачи питали надежды, что на этой стадии болезни пациентам может помочь ремдесивир — противовирусный препарат, изначально разработанный для лечения гепатита С. Ремдесивир — это измененная генетическая «буква», которую ученые подсовывают вирусному ферменту под названием РНК-полимераза, отвечающему за копирование генома SARS-CoV-2. Полимераза вставляет ремдесивир в растущую цепь РНК, и тот изгибает ее, делая невозможным присоединение новых «букв».

Предварительные испытания показали, что ремдесивир на несколько процентов уменьшает смертность и ускоряет выздоровление у госпитализированных больных []. Однако в опубликованном недавно масштабном исследовании препаратов против коронавируса SOLIDARITY значимого эффекта у ремдесивира обнаружено не было [].